Многие мамы и папы мечтают, чтобы их дитя стало гением. Фантазия рисует благостный образ вундеркинда — чудо ребенка, которым все восхищаются, рукоплещут, возносят до небес. У некоторых эти фантазии становятся явью. И вот — ребенок на небесах!
На небесах, но еще в реальном мире.
Как там, на небесах?
Многие вундеркинды оставили свои отчеты в виде писем, исповедей, творений, носящих автобиографический характер. Да и вся жизнь их расписана чуть не поминутно и сохранилась в истории благодаря дотошным биографам. Приведу отчеты только самых великих вундеркиндов.
Вольфганг Амадей Моцарт. Закончил жизнь в 35 лет, оставив собрание сочинений - 72 тома, да еще сам руководил оркестром, готовил солистов, много выступал и преподавал. То есть, работал как каторжник. А что имел? Отец проклял, коллеги по цеху завидовали и ненавидели, семейная жизнь тоже не сложилась, оперы освистывали, платили меньше, чем Сальери в четыре раза. Да и похоронили в общей могиле для бедных, потому что долгов накопил слишком много.
Людвиг ван Бетховен. Закончил жизнь в 56 лет, заставив играть и слушать свои многочисленные опусы весь мир на многие века, а может и тысячелетия. Работал как сумасшедший, а может сумасшедший без «как». А что имел за это? Многочисленные болезни, начиная с потери слуха, одинокое существование, полное непонимание, ненависть и насмешки окружающих, постоянную нужду и долги.
Франц Шуберт. Закончил жизнь в 31 год, с 16 лет начал работать преподавателем, а в свободное от работы время занимался творчеством. И как занимался! В восемнадцать он сочинил две симфонии, две мессы, четыре оперетты, несколько струнных квартетов и около 150 песен, а в девятнадцать появились еще две симфонии (одна из них - Трагическая), а также еще месса и свыше 100 песен. Среди песен этих лет - Скиталец (Der Wanderer). И это все без отрыва от производства! И несмотря на то, что шедевр следовал за шедевром, многие его произведения отказывались играть или ставить, платили гроши. Лихорадочный темп композиторской деятельности ослабил организм и в итоге, привел к гибели.
Нет ни одного примера гения, который бы получил полагавшееся ему по заслугам уже при жизни.
И самое страшное не в том, что они жили в нужде, а в том, что эта жизнь протекала в камере пыток. Пыток несмирившегося духа! Духа, который ковался в борьбе за то новое, что должно было принести радость и наслаждение всему человечеству на многие века, а может и тысячелетия...
